1 февраля, 2017 
adminGWP фoтo: Ксeния Кoрoбeйникoвa
Oскaр-чeлoвeк, тaкoй жe, кaк и xудoжникoм: глубoкaя, прямoлинeйнa и идeт прямo в душу. Oбщeниe с ним дaeт нaдeжду. Oсoбeннo этo кaсaeтся eгo кaртин, кoтoрыe увeрeны, чтo eсть пятнo свeтa в тeмнoту и вялoсть. Пeчaль и тoскa русскoгo интeллигeнтa в стрaнe прoисxoждeния. Нo oн никoгдa нe винил. Oт мужчины нe слышaлa, нeдoбрoжeлaтeльныx или свaрливый слoвo.
В 1974 гoду Oскaр и xудoжники-нoнкoнфoрмисты устрoили выстaвку свoиx рaбoт в Бeляeвa на Пустоши под открытым небом. Партийные боссы решили научить их хорошим чувством; бульдозеры приехали и снесли все мольберты с картинами. В тот же день, художников, прославившихся и «бульдозерной выставки» остался в истории.
Оскар почти 90, но он не потерял вкуса к жизни, красиво одеваться, испорченное вино, философствует, что убивать не желательно, разве что спросить, поэтому. Дом используется редко, и встретить художника в Париже прост: он не пропускает ни одного культурного события, связанного с Россией. Открытие ли это российского духовно-культурного центра на берегу Сены, максимум-Вернисаж выставки из коллекции Щукина в «Луи Виттон» музей в булонском лесу или лекция архитектора Александра Бродского в центр Помпиду, в котором сейчас полно современного русского искусства — благодаря усилиям Ольги Свибловой и щедрости российских коллекционеров.
фото: Ксения Коробейникова
Это центр Помпиду возвышается двухэтажный мастерской Оскара. Это может звучать пафосно, но выглядит очень nepretrzite. Белые стены, минимум мебели, много книг и цветов, вербы. Несколько десятков полотен, скромно стоя на стенах. На полке стоит портрет его покойной жены, оригинальный художник Валентина Кропивницкая, и икона Божией Матери, которая воспитывает Оскар из картины в картину. Другой персонаж его произведения — ржавый ручной измельчитель закрепляется на столе в центре студии.
— Нашли его на блошином рынке в Марселе и был сразу в курсе, что это может быть один из персонажей в своих работах, как бутылка водки и селедка. Я люблю эти вещи. Только полутонами точильщик также вспыхивает. Потом я покрасил его в два раза и остановился. Может, даже напишу, но не думаю…
Почему?
— На протяжении многих лет. Учитывать предел возможностей человека. Больше недели ничего не делать. Хотя, я считаю, что основное изображение никогда не писал. До сих пор нет идей, какой он должен быть. Каждый раз, когда я думаю, что, возможно, она начнет писать. Но не выходит, и это правильно.
фото: Ксения Коробейникова
Почему?
Может быть, я не должна это писать. Человек не решает все. Путь он был предназначен Богом или судьбой — я не знаю, кто это. Высшее «я», не может прыгать, даже если есть работа над. В любом случае это даже не сказать, а теперь садись и создать лучший. С таким отношением что-то напортачить. Раньше, при рисовании, не в полной мере понять, что вы хотите, иногда добавляя посторонний предмет и разрушил настроение картины. Теперь я научилась справляться с этим. Не знаю хорошо это или плохо.
Почему?
— В жизни как в искусстве, сто процентов, ничего не происходит. Человечество спас. Так легко жить. У нас у всех проблемы, я тоже. Мне в Париже хорошо, правительство не находится под давлением, но имеет свои собственные проблемы. Париж наш интеллектуальный всегда идеализировал. Счастье было просто находиться здесь, а потом вдруг обратите внимание: положим, что Вы не видели. Как можно обижаться, когда, Господи, дай Париже. Если наоборот, тогда, возможно, я бы обиделся. Хотя там привык обижаться только на себя. Сейчас — возраст, краска теперь гораздо медленнее, один или два фильма в год. И более полувека написал 1500 работ. Несколько десятков большом доме, остальные идут в мир, живет сама по себе, вдруг выскакивает на аукционе. Некоторые только на пути к записи и историю знаю.
фото: Ксения Коробейникова
Почему?
— Ранее работал в экспромтом, быстро, много. Теперь не тороплюсь, перемешиваю каждое изображение без конца. Иногда взяв на себя. Это произошло в Москве десять лет назад (более Оскар в России не придут. — К. К.). Вышел на улицу, попытался нарисовать что-то — получается карикатура. Облик Москвы изменился: очевидно, что не один чиновник прошел через это. Само по себе, без маркировки. Может, потому что он был иностранец с французским паспортом. Позже Александр Авдеев (министр культуры с 2008 по 2012 год, сейчас посол России в Ватикане. — К. к.) был возвращен к нам, с женой гражданство. Я бы поехал в Россию, но это невозможно.
Почему?
Врачи не разрешили выезжать за пределы Франции. Говорят, его отъезд. Я действительно не могу жаловаться на жизнь, друзья-мы останавливались в нескольких словах в лагерях и тюрьмах. Я легко отделался. Я вообще за компромисс и мир, а не «бульдозерной выставки». Другое дело, что правительство так устроен, что он вынужден был защищаться. После «бульдозерной выставки», в которой было волнение. С одной стороны, это была победа, как наша сброд признал, что Комитет начал принимать. С другой стороны, начался раскол, не все художники, которые согласились сотрудничать с властями. Человек эмигрировали, а остальные продолжали сопротивление. Результат был достигнут, не нами, нашим болельщикам и студентов, но специально у меня никогда не было.
Почему?
— Что там в наше время можно научить? Вот приходит молодой человек, и попросил, чтобы научиться рисовать. Я могу только объяснить, как создать свою картину. Другие методы не так хорошо знаю. Затем он отправится на выставку, таких как центр Помпиду, где вы увидите знаменитый «фонтан» (писсуар. — К. К.) Марселя Дюшана. Студенты и сказать: Автор просто расписался на листе, теперь он стоит миллионы евро, и вы дразнить меня с вашей картиной! Я не думаю ничего плохого, это просто период в истории искусства, экспериментальные. Со странным результатом.
Почему?
— Называть опытом современного искусства и положительный или отрицательный результат не принимается. Мы возвращаемся к началу своего пути, когда старый мир был разрушен, и там построили новую. Но эта «новая» сегодня 100 лет. Уже ничего нового не получится, только имя. Точка отсчета остается неизменной: Россия — Малевич в западной части Дюшана. Он радикальный Малевич, Казимир, потому что по сравнению с Марсель — традиционалист, мольберт рисует. Дюша никто не превзошел и вряд ли превзойдет.
Почему?
— Дальше ехать некуда. Он, как и многие в двадцатом веке, существует экспериментальная идея, чтобы проверить границы между искусством и жизнью. Жизнь-это Божья работа, искусство человека. Это трудно назвать работой, искусства Дюшана. Некоторые современное русское искусство назвать искусством «, он сделал в Музее». Даже без существует большое искусство. Но они не думают, и так как-то сказал мне: пусть ваши картины, пейзажи и портреты, место для сна, мы можем в галерею современного искусства, чтобы сделать на память. Спросил, что они имеют право решать, что является искусством, а что нет. Сказал, что он посетил все музеи в мире современного искусства и прочитал все, что написано о нем. Они даже не придет в голову сказать, что они что-то придумали!
фото: Ксения Коробейникова
Эти критики советуют посетить и читать столько, сколько они, на наш взгляд, в художественном мире играют хоть какую-то роль. Они полностью игнорируют истории искусства, которые во все времена также понять и оценить статую Микеланджело — Медичи как покровителей, так и последний человек. Слава Богу, они стояли на площадях. Они не прикреплены таблички с текстами, которые написаны на тарабарском языке. Это язык, прежде всего надо научиться говорить о современном искусстве. В противном случае, сегодня не понимают, что я хочу сказать некоторые критики. И когда вы будете усердно работать и учиться на своем языке, ничего не будут стоить, они не. Сказать, что нет ничего.
Почему?
— Если вы были в центре Помпиду, я понял, что девяносто пять процентов, не стоит увидеть. Даже если вы объясните, что вы все равно ничего не вижу. Я не придираюсь и найти интересные семьдесят процентов мирового искусства. Проще сказать что мне не нравится — например, сюрреализм, за исключением Рене Магритт и Поль Дельво, и полу-нереально. Не то чтобы авторы, которые явно бы зрителю почувствовать отвращение к своей работе. Кстати, после выставки искусства, у меня было чувство физической тошноты. И картины Иеронима Босха, кто знает, что проступки не сунутся.
Почему?
— Он не ставил это как цель. Сейчас все наоборот. Раньше мы брали с выставки, которая полна прекрасных чувств, сегодня буквально до тошноты. Ценится умение, сейчас не надо. Был в почете личности, то сейчас личность должна быть промаркирован. Сегодня даже национальность художника не читали в газетах, кроме того, японский и китайский. Это все эксперементы. Также в архитектуре. Посмотрим на центр Помпиду: он похож на человека резали и показывали внутри. Да, в США также установить лестницы на улице, но делать это из-за пожарной безопасности, а не для дизайна. В общем, чтобы вызвать шок, кишки висят на улице, а если до конца говорить. Хотя, может, это начало…
Почему?
— Может быть, «Черный квадрат» это не конец, и нулевой точке отсчета. Потому что это возраст, эпоху Возрождения не только в искусстве, но и в науке. Ведь гениев во всех видах деятельности недостаточно. Они не распределяются по демократическому принципу, а не для большинства. Кстати, не Гойя, Леонардо, и дали на демократии ничего хорошего. В демократии, это то, что талант сводится к уровню самых. Для них «квадрат» — это простая, туалет тоже. Даже если вся эта куча Бог знает какую теорию. Здесь представлены назвал меня социальным художником, и я не живу этикетки. Даже не знаю про слово «социальное» используется для «Незалежной», как Малевич? С одной стороны, нет, но оно начало ХХ века: дома были квадратными, с клетки в инкубаторе. Одежда была пространство более функциональным, примитивные и дешевые. Проще и дешевле — демократическая тенденция. Даже для некоторых демократия, для других не так много.
Почему?
— Например, Уорхол объяснял. Он работал для людей, продавали их в супермаркете, и пошли они миллионеры и стоят много денег. Богатые всегда будут существовать, нет демократии, они не отменяют. Они должны инвестировать. Хорошо, что до нашего времени, на рынке почти не уменьшился. Они уже давно считаются государственные и частные коллекции. Но олигарх-это не миллиарды, заработанные, чтобы купить то, что мы можем себе позволить. Следовательно, необходимо искусственно создать безумную цену. И поднял цену с большим количеством искусства и многое другое. Моя работа-это странно взлетели в цене.
Почему?
— Может, потому, что вы продаете работу в год. Заказы не будут приниматься, так как они связывают по рукам и ногам. Наконец-то я начала жить для себя. Всегда хотела рисовать и ничего страшного. После всего, что пришлось продать все работы, трубы возить, на работу на железную дорогу, чтобы заработать на жизнь и заплатить за квартиру. В конце жизни судьба, я вернул долг.
Через «МК»
Оскар Рабин — лидер «лианозовской группы» (Московские художники-нонконформисты 1950-1960-х). Впервые в СССР начали продавать частным. В 2006 году стал лауреатом премии «инновация» за вклад в искусство. Работы в собраниях Третьяковской галереи, Русского музея, Московского музея современного искусства, музея Циммерли Ратгерского университета, в коллекции Александра Глезера, Вячеслав Кантор, Александр обзорную статью… Цена начинается от 30 тыс. евро. В 2008 году картина «город и луна» («Социалистический город») аукцион 1959 продано около 172 тыс. фунтов.
Опубликовано в рубрике